Duelist: Морозной ночью по одной из улочек Бездны шел человек. Из-под низко натянутой шляпы виднелась серая сталь боевой маски, черный плащ развевался за плечами, и рука в фехтовальной перчатке была вызывающе уложена на эфес шпаги. Руис Альмейда то ли прогуливался, то ли выходил на «дежурство», прогуливаясь под ручку со своим духом Хаоса, мирно, - до поры, до времени, - почивающем в фамильном клинке. Острый взгляд блуждал по встречным прохожим, по переулкам, по особо темным местам улицы, где, как показывала практика, мог притаиться кто угодно и зачем угодно. Не то, чтобы у него был определенный маршрут, но покрывшийся корочкой снег приятно хрустел под ногами и бликами разбрасывал свет редких в этих местах фонарей
ДМ: Duelist: Навстречу человеку шла шумная компания, которая все никак не могла остановить празднование Последнего Дня Года, бурная попойка плавно перетекла в празднование Второго Дня Нового Года. Человек пять, три девушки, два юноши, убитые до состояния «мы любим всех» с гоготом налетели на Руиса. – Мужчина, - пьяным голосом начал один из юношей – С праздником тебя, брат, чтобы все было. – девушка шатнулась, но удержалась на ногах, остальные улыбались и улюлюкали: - Надо с нами выпить, чтобы все прошло хорошо в этом году, брат. – отпил из бутылки и протянул Руису, от бутылки пахло каким-то крепким спиртным. Девушки смеялись, второй юноша стеклянными глазами буравил стену ближайшего дома, судя по лицу собирался раскрасить ее содержимым своего желудка.
Duelist: ДМ: Из-под шляпы Руис внимательно разглядывал компанию, пока та вовлекала его в себя плотными щупальцами хохота, веселья и паров алкоголя. В яром оскале маски мелькнула улыбка Дуэлянта, он принял бутылку и немного отпил, едва смочив губы, однако сделал вид, что добро глотнул спиртного. Просто и бесхитростно занюхав рукавом, Альмейда вернул бутылку парню со словами: - Теперь-то у меня все будет хорошо… - и покрепче схватил эфес шпаги, успокаивая волнующегося и голодающего Гарда, который шептал что-то про безвинных жертв ночи и не умеющую пить молодежь. Дух Хаоса в последние дни уж слишком завышал ставки, и Руис с неприязнью каждый раз его осаживал. Улыбнувшись всем и никому в отдельности, Альмейда посторонился, пропуская девушек, и вознамерился пройти дальше, чувствуя, как горячее тепло спиртного разливается по груди.
ДМ: Duelist: Молодежь прошла, такая же веселой гурьбой, правда, удивительно, как быстро перестали быть слышными их голоса, как будто испарились они. Руис могу чувствовать странный привкус во рту, знать, спиртное паленое было или дешевое донельзя. Оно щипало губы, язык немел, а картинка перед глазами принялась медленно терять четкие очертания. Предметы решили вертеться, пока медленно, двоиться, да и вообще вести себя неподобающим образом. Ноги потяжелели. Захотелось сесть, а дух заткнулся и притаился в глубинах сознания
Duelist: ДМ: Вот и доверяй после такого «братьям»! Шатаясь, мужчина добрел до угла какого-то дома, оперся о него, в последний раз посмотрел на плывущее небо, а затем самым наглейшим образом уселся в сугроб, склоняя голову к долу и тряся ей, как побитая собака. Ну и выпивка нынче пошла: или старел Альмейда, или крепчали обороты… Мысль о том, что его специально потравили хитрые агенты стражи или кого-либо еще, было слишком вычурной и неправдоподобной. Вдобавок Дуэлянт попытался что-то произнести, но вышло одно «Ааээыыа…», а звать на помощь и громко кричать в Бездне было бессмысленно и глупо. Бессмысленно и глупо Руис Альмейда почти что готовился к смерти в сугробе на безымянной улице этого безутешного города.
ДМ: Duelist: Предметы ускоряли свое движение, головой трясти – была очень плохая идея. Руки ощутили снег – видимо, бывший страж опустился в сугроб. Потом сознание его помутнело и он умер. Сердце остановилось, тело обмякло, глаза закатились. Сознание неслось в темную глубину, нет, не к свету в конце тоннеля, а просто в темноту. А потом Руис открыл глаза. Он помнил все. Свою смерть тоже. Он стоял посередине огромной залы таверны, вокруг за столами сидели люди, таверна не была похожа на нарионские, а одеты все были несколько странно, на него натолкнулась официантка, подтверждая его материальность: - О, привет, Шон. Тебе как всегда?
Duelist: ДМ: Это был рай? Или был ад? И как одеты все люди вокруг?.. Руис Альмейда, умерший и… воскресший ли? человек, слабо улыбнулся официантке, проводя рукой по скуле – не осталось ли маски? – и ответил: - Да, как всегда… - И осмотрелся получше, примечая, что это была за таверна, как именно были одеты люди (и он сам), были ли здесь окна и выходили ли они наружу. Поискал глазами барную стойку, и, если таковая была, Руис прошел вперед. Пожалуй, не стоит упоминать то, какие эмоции клокотали в нем, как широко были раскрыты глаза, словно смотрели на мир в первый раз (а так, кстати, и было), и не стоит говорить, что после остановки сердца и своей смерти в голове поселилась масса вопросов, которые сталкивались друг с другом и разбивались, как мыльные пузыри.
ДМ: Duelist: Одеты.. аляповато одеты, все очень цветастое, широкие шаровары, странные кофты, многие носили странный головной убор. Сам Руис, кстати, был одет как и когда умирал, только маски и шляпы не было. У стойки ему махнул трактирщик, а вскоре официантка принесла кувшин какого-то иссиня-черного пойла, от которого разило сивухой. – Как там Маргарет, все рвет и мечет? – трактирщик сочувственно мотнул головой и уставился на Руиса.
Duelist: ДМ: Боги, неужели это пьет так называемый Шон?.. – Ага… - Кивнул мужчина в ответ, приблизил к себе кувшин и, чтобы не вызывать подозрения, сразу наполнил стакан. К чертям, решил он. Буду спокойным, сказал себе дуэлянт, и отпил это черно-синее пойло. Может быть, Руис Альмейда надеялся, что этот напиток выкинет его обратно в прежний мир, в город, по внешнему облику жителей которого он уже начинал скучать. Покосившись на трактирщика, Руис ненавязчиво, якобы для поддержания беседы, спросил: - А какие новости вообще… в мире?
ДМ: Duelist: Трактирщик посмотрел на Руиса, как на больного идиота: - Слышь, Шон, ты бы завязывал уже со своими попойками после походов, а то совсем видимо тебе худо. Или Маргарет тебя по чайнику приложила так, что тебе память отбило? Ты же только неделю, как из похода вернулся. Война, брат, война. – трактирщик вздыхает и неожиданно делает огромные глаза, - Ох, Шон, трандец пришел. – слово трандец Руису, естественно незнакомо, но по виду трактирщика можно понять, что это что-то очень плохое. – Скотина, ты, Шон! – а вот это уже знакомые слова, от входа на Руиса надвигалась женщина, красивая, к слову, волосы разметавшиеся, глаза горят – мегера. И голос пронзительный
Duelist: ДМ: - Да я… - Начал было объяснять что-то Руис, но запнулся на полуслове, едва услышал предупреждение трактирщика. Затем мужчина резко обернулся, чуть не расплескав полный стакан своего пойла, судорожно сглотнул и выпрямился, решив встретить надвигающуюся бурю во всеоружии своей осанки. Внимательный взгляд с налетом наигранного извинения осмотрел женщину, проверяя, помнит ли сам Альмейда очередную участницу какого-то безумного розыгрыша, но нет, кажется, все было тщетно… - Дорогая, все не так! – Попытался было обороняться человек, примирительно вздернув руки и посмотрев по сторонам: а ну никак кто из посетителей таверны придет на помощь или окажется заинтересованным в сцене.
ДМ: Duelist: О да, заинтересованы были все, все смотрели с открытыми ртами, любопытством и жалостью, будто сейчас что-то произойдет. И произошло. Девушка тряхнула рукой, из рукава в ладошку скользнул длинный узкий стилет, мгновение позже он вонзился в живот Руиса. Резкая боль обожгла тело, сознание опять помутнело. – Ну ты и скотина. – припечатала девушка, развернулась и пошла к выходу. Горячая кровь чувствовалась ярко, металл стилета остро ощущался в теле, сердце натужно вздрагивала выплескивая кровь наружу. Последнее, что слышал Дуэлянт был голос трактирщика: - Давно пора отменить варварский закон, разрешающий убийство неверных мужей. Сознание опять неслось в темноте, яркий свет ударил в глаза мужчины. Свет был неестественным, белым. Глаза привыкали тяжело. И опять тело прекрасно помнило свою смерть.
Duelist: ДМ: Громкий вскрик огласил таверну за минуту до того, как его сознание понеслось по темноте к внезапному яркому свету. Беспомощный взгляд рассматривал женщину, которая, видно, и была пресловутой Маргарет, руки ухватились за рукоять стилета, не вытаскивая его, а с удивлением щупая и чувствуя льющуюся кровь. Нестерпимая боль, идущая от желудка к мозгу, сменилась на обжигающе белый свет, и мужчина беспомощно жмурился, пытаясь прекратить его воздействие на свои глаза. А руки продолжали бездумно чесать живот, будто из него все еще должен был торчать клинок, принося неимоверную, мучительную боль. Умирать два раза за десять минут? Пха, то ли еще будет, сказал бы Руис и наверняка бы не ошибся.
ДМ: Duelist: Если Руису пришло в голову оглядеться – он в пещере, маленькой, с кучей разных ходов, стоит прямо перед огромным светящимся камнем. Именно от него исходил неестественное белое сияние. Под сводами пещера раздался глухой голос, многократно искаженный эхом от пологих стен: - Ты слишком долго думаешь над моей просто загадкой, человек, твое время истекает. – и тишина. И никаких признаков того, кто это говорит.
Duelist: ДМ: Поглаживая свой безвинно проткнутый минутами ранее живот, мужчина сглотнул, осматривая светящийся камень. Выматерился. Про себя. Потом выматерился вслух, не смотря на то, что камень, видимо, мог ответить, и не в лучшей для Руиса форме. Вернув себе спокойствие и самообладание, Альмейда облизал губы, выбрал ближайший к себе путь и кинул уже на ходу: - Ну тогда я побежал. – И мужчина действительно побежал в первый попавшийся проход. Если говорили, что времени оставалось мало, Руис, как правило, начинал спешить.
ДМ: Duelist: Решение было мудрым, камень взорвался ослепительной вспышкой в спину Руиса, слышался грохот камней, свод пещеры рушился, погребая под собой…никого не погребая, Дуэлист же сбежал. Ему даже повезло с проходом. В лицо ударил морозный ветер, мужчина вышел из лаза на воздух. Его отбросило вперед мощной волной, а гора позади рушилась, оседала, кругом клубилась пыль. Когда Руис поднялся на ноги и осмотрелся – картина наверняка показалась ему унылой – насколько хватало взора была пустыня, в ней не было песка, вернее того, что в его сознании назвалось песком. Что-то мелкое, стеклянно-блестящее. Под светом луны – все это серебрилось мертвяцкой бледностью. Было холодно.
Duelist: ДМ: С каждой минутой становилось все интереснее и интереснее. То, что Руиса забросило на какую-то границу яви и бытия, сна и реальности, иллюзии и настоящего мира, мужчина уже не сомневался, но он так и не знал, умер ли он там, в Бездне, или это тоже часть какой-то массивной и громоздкой декорации, по которому сейчас брел мужчина? Потерев свои плечи и пожалев, что плащ куда-то делся, Руис Альмейда двинулся вперед, высматривая любую мелочь среди блестящего песка, который, кстати, он зачерпнул в ладонь и пропустил сквозь пальцы, рассматривая подробней, когда еще вставал после того, как волна ударила ему в спину и опрокинула вперед. – Дела-а-а… - Едва слышно пробормотал мужчина и оглянулся – вдруг кто-то услышал?..
ДМ: Duelist: Никто ничего не услышал. Там никого не было. И ничего не было. Вообще. Только странная стеклянная субстанция под ногами. Луна, к слову, если Руис был наблюдателен двигалась по горизонту довольно быстро, наверно, время тут текло быстрее, чем на том же Нарионе. Кстати, Дуэлянт еще помнил, откуда он? Или смерти потихоньку стирали память, заполняя человека новыми совершенно необычными и свежими воспоминаниями? Что такого было в жизни Руиса, чтобы человеку хотелось за нее держаться? Помнить ее, деталь, подробно. Что такого ценного было именно в той шкуре? Не хочет ли страж ее потерять? Страж…а что он сторожил?
Duelist: ДМ: Когда мужчина сел прямо на «песок», взгляд его отрешенно следил за ходом луны по небу. Загребая и рассыпая странную субстанцию, человек беззвучно открывал рот, пытаясь что-то сказать. Что за наваждение? Хаос его раздери… - Я – Руис Альмейда. Мне тридцать один, я умер в Бездне. – Громко продекламировал мужчина, стараясь запомнить эти слова и взять их за исходник ко всем дальнейшим размышлениям, которые сваливались на него россыпью стеклянной пыли, обдували и заставляли теряться в логических цепочках, как в божественной, судьбоносной паутине, ведущей к одному: к смерти. – Хм… - Добавил рэльнорец, вспоминая свой дом, свою юность с отрочеством и войну. Приблизив к лицу раскрытую ладонь с горстью «песка», мужчина сильно подул, распылив ее на собственные брюки, и встал, отряхивая ладони. Кажется, душевное равновесие было восстановлено… Надолго ли?
ДМ: Duelist: Ну что же, раз Руису было за что держаться, его память, хоть и подернутая легкой дымкой новых смертей была при нем. На удивление, ничего кроме смерти из своей «второй жизни» он не помнил. Ни про девушку, ни про трактир, ни про одежду странную. Только кинжал в животе. Видимо, слишком мало времени там провел, чтобы что-то отпечаталось в сознании. Тем временем потеплело. И потеплело ощутимо, густая тьма рассеивалась – видимо наступало утро. Наверно, Дуэлянту нужно было куда-нибудь идти, ведь бездействие ему точно не поможет вернуться к прежнему миру.
Duelist: ДМ: Как там говорил тот взорвавшийся камень? Времени было мало? Вот поэтому Руис не пошел – побежал по направлению к рассвету, где должно было встать, по всем подсчетам, солнце. Бежал мужчина не спеша, растягивая свои силы и понимая, что здесь может быть целый пустой мир, который ему не обежать и за день, и за два, и даже за три. В процессе бега он повторял про себя всю информацию, которую имел про свою личность, вспоминая то новые подробности и детали, то какие-то вообще давно забытые вещи. Так, для профилактики. Руис Альмейда не верил в то, что сходит с ума.
ДМ: Duelist: О нет, с ума он не сходил. А вот бежать к рассвету, это он зря. Рассвет и сам не заставил себя ждать. Становилось все теплее, а через несколько десятком минут Руис осознал, что бежит по вязкой жиже. Стеклянная субстанция плавилась. Очевидно, когда взойдет солнце будет очень и очень жарко. Дышать стало тяжело, воздух пока не обжигал, но уже доставлял определенное неудобство. Одежда становилась мокрой. А на горизонте пока даже краешка солнце не показалось – только обещание восхода здешней незнакомой, но, судя по всему, безжалостной звезды.
Duelist: ДМ: Когда же это уже закончиться… От этой жары в Руисе проснулась усталость… точнее, жара вызвала в нем усталость, и упорный (если не упрямый) мужчина продолжал бежать вперед, вероятно, навстречу своему губительному рассвету. Где-то внутри теплилась сладкая мысль о том, что этот раз будет точно последним. А если не будет, то будет смешно. Падая уже по колено в каком-то непонятном болоте, в которое превратился «песок», Руис Альмейда вздохнул и перешел на шаг: а куда было спешить?..
ДМ: Duelist: Некуда спешить. Да и вообще двигаться стало невозможно, масса накалялась до невыносимых температур и оплавляла обувь Руиса крошечная полоска оранжевого солнца показалась на горизонте. Воздух жег легкие. Глаза слепило от жара, марево, густое, неподвижное подминало под себя человека. Эта смерть запомнится ему очень надолго. Если Руис поднимет руку и посмотрит на нее, он увидит, что кожа неумолимо краснеет, становится так горячо, сердце бешено колотится, разум уже осознал приближение очередного конца и гоняет адреналин по крови огромными порциями. Еще пара сантиметров полоски солнца – мужчина падает на колени, слишком тяжел воздух, чтобы передвигаться. Плавленный песок прожигает штаны, впивается адским пламенем в колени. Кричать не получится, глотка пересохла. В голове неожиданно бьется мыслью загадка, которую спросил голос в пещере. Тот, кто верит в это, никогда не любил и никогда не ненавидел. Что это? А ведь Руис мог поклясться, что он не слышал самой загадки. Но он точно знал - это была она.
Duelist: ДМ: В этот раз умирать было тяжело. Намного тяжелее, чем в предыдущие. Будучи не в силах видеть, как оплавляется, сходит его кожа, как песок прожигает штаны и пробирается почти до костей, как тело медленно истаивает в мучительном пламени ада, Руис Альмейда закрыл глаза, запрокинул голову назад, отчего-то чувствуя запах паленых волос, и закричал, дико, неутомимо, пока были силы и пока не расплавилась его гортань. Сознание его было заполнено болью. Точнее будет сказать: Болью. Тот, кто верит в это, никогда не любил и никогда не ненавидел. Тот, кто верит в это, никогда не любил и никогда не ненавидел… Заставляя повторять себя внезапно всплывшие в голове слова, человек едва-едва справлялся с той Болью, в клочья раздирающей разум. Он умер?.. Или еще нет? Не открывая глаз, он повторял про себя: тот, кто верит в это, никогда не… И сознание его, бьющееся над загадкой погибшего, взорвавшегося камня, опять отделялось, абстрагировалось от всего, словно закрывалось в маленькую каморку из собственных мыслей. Тот, кто верит в это, никогда не любил и никогда не ненавидел…
ДМ: Duelist: Нет, еще не умер. Трескается кожа, тлеют волосы, глазные яблоки, кажется, выкипают. Одежда дымится, а светило хищно демонстрирует половину своего жестокого лика. Наступает момент, когда Руис вдыхает настолько раскаленные воздух, что ему кажется, будто его внутренности хорошенько прожарили, губы не шевелятся, наконец, когда солнце показалось на две трети мирозданье сжалилось над человеком, он вспыхнул живым факелом и покинул этот мирок. Его ждет следующий. Темнота. Глаза Руиса, кажется открыты, но вокруг темнота и что-то мягкое, приятное наощупь.
Duelist: ДМ: Руис часто дышал. С каждым разом умирать действительно становилось все труднее… И этот въевшийся запах, и хрупкость кожи… Мужчина провел одной рукой по своей кисти, проверяя, точно ли все закончилось, а в разуме всплыли слова: «Тот, кто верит в это, никогда не любил и никогда не ненавидел». Пока Руис Альмейда садился, мозг его лихорадочно работал. Значит, вера в это помогает не любить и не ненавидеть. Она помогает полностью контролировать свои чувства или свое отношение к миру… Вера во что-то. В это. Самообладание? Самовнушение? Самообман? Руис чувствовал, что все должно быть проще, пока «вщупывался» в окружавшее его нечто. Где-то в груди жутким отторжением сидела его последняя смерть, поэтому сейчас Альмейда старался как можно быстрее адаптироваться к новой сцене, где, видно, ему опять пришлось бы умирать. И как с этим связана загадка?.. Если это помогает избавиться и от любви, и от ненависти, и определяет наши чувства, может, это поможет избавиться и от смерти?..
Duelist: ДМ: О, этот сладкий миг прозрения, когда ты, вроде бы, и не знаешь правильно ответа, но невидимая молния поражает тебя с небес, мурашки расходятся от груди к рукам, и сколько не вздыхай, все равно не будет хватать воздуха. Неужели… Неужели он мог не умирать?
ДМ: Duelist: Что-то мягкое наощупь оказалось обычным одеялом. В банальную клеточку. И под этим одеялом даже не было подкроватного монстра – ничего не было, просто одеяло, которое укрывало Руиса вместе с головой. Тело мужчины все никак не могло расслабиться после последнего приключения, напряженный мозг лишь подстегивал ощущение остроты и готовности к действиям, появись сейчас прикроватный монстр – думается, реакция Руиса была бы молниеносной.
Duelist: ДМ: Прикроватный монстр? Кхм… Нет, встретить тут женщин Руис Альмейда точно не рассчитывал, и мужчина никак не мог отойти от поразившей его догадки. Теперь только осталось узнать, что именно может спасать и от любви, и от ненависти, и даже от смерти. Руис на короткий момент прикрыл глаза, вспоминая, пробиваясь к своим почти сбитым с толку навыкам и инстинктам. Было ли, когда он отказывался от любви, почти разгоравшейся в его сердце? Дважды, если не трижды. А было, когда приходилось смирять ненависть и проявлять милосердие к пленным? Сколько раз на войне! А было, когда он избегал смерти? Хм… Теперь, смирив свое напряжение и страх этим, мужчина взялся за край одеяла и откинул его, плавно приподнимаясь на кровати и осматриваясь в округе. И внутри снова воцарилось спокойствие и уверенность, и напряжение сменилось обычным ожиданием, и ужасные воспоминания предыдущих смертей были задвинуты куда подальше именно этим – силой воли.
ДМ: Duelist: Удивительное зрелище открылось Руису. Кровать будто парила в пространстве, а вокруг не было ничего, кроме плотной молочной дымки. Дымка эта опасной не выглядела, впрочем, поначалу много что кажется безобидным. Глупое наверно это зрелище. Руис, одетый, сидит в кровати, под одеялом, а вокруг него вселенская пустота. Может, это и есть маленький уютный раек, подаренный за мучительную смерть, как думаете? А может, именно так должен выглядеть идеальный мир, в котором приходит к человеку озарение.
Duelist: ДМ: Ну что ж, попробуем, сказал мужчина себе и четко проговорил в пустоту: - Сейчас я вернусь в Нарион живым. – Мало того, что он сказал это, но Руис заставил себя в это еще и поверить. И действительно – поверил. Откинув до конца полог одеяла, мужчина свесил ноги с кровати, вздохнул, наполняя легкие и самого себя – уверенностью, и с выдохом шагнул с последнего островка незыблемости и стойкости в этом тумане. И все мысли и воспоминания о смерти, все глупые человеческие рассуждения о невозможном исчезли, почти растаяли под железной уверенностью этого человека. Кроме всего, он был уверен, что долго лететь или «плавать» в молочной дымке ему не придется, и снежные улицы Бездны будут совсем рядом, и сам Руис Альмейда это твердо знал.
ДМ: Duelist: Ноги Руиса ощутили плотную землю, будто родную, вот даже смутные очертания домов Бездны показались впереди. Всего пара-тройка метров. Но, вот ведь в чем проблема. Борьба с собой это не только сила воли. Это выбор, и не просто выбор, а до ужаса, до дрожи в ногах осознанный выбор. Убить или пощадить. Вернуться или двигаться. От возвращения в нижний район Нариона отделяло будто зеркало. В зеркале ничего не отражалось, но Руис с отчетливой ясностью осознал, что это дверь. И не просто дверь, а бесчисленное множество, бесконечность возможностей, новых жизней, власти, всемогущества. Сырых миров, где неустойчивая молочная дымка была пластична для силы воли мужчины. Там, в Нарионе, он и мечтать о таком не сможет. Что весит больше. Осознанный выбор за ним.
Duelist: ДМ: Всю жизнь пытаемся стать богами, а потом умираем. (с) Что значило для Руиса Альмейды стать богом? Что значило для этого мужчины одной силой воли, которая имелась за ним в достатке, творить чудеса, миры и даже реальности? Ноги завязли на полпути к улочкам Бездны, и мужчина всерьез задумался. Нет, воля его не дала трещины, выбор не изменился, он просто представлял себе, что ждет его, если Руис так и не шагнет в Нарион. Какой интерес жить в мире, который делаешь ты? Какой смысл быть всемогущественным там, где все от тебя зависит, и чего ради продолжать там свое существование?.. На эти вопросы смертный человек не мог найти ответы. Может, так же не могли найти ответы и боги, создавшие и покинувшие Нарион? Выдохнув последний воздух из своих легких, смертный, которому предложили стать богом, твердо шагнул вперед, заканчивая свой путь в Бездну, где он был обычным… колдуном, где мог умереть – по-настоящему, - каждую минуту, где от него мало что зависело… И где жить было так – увлекательно!
ДМ: Duelist: Морозной ночью по одной из улочек Бездны шел человек. Из-под низко натянутой шляпы виднелась серая сталь боевой маски, черный плащ развевался за плечами, и рука в фехтовальной перчатке была вызывающе уложена на эфес шпаги. Руис Альмейда то ли прогуливался, то ли выходил на «дежурство», прогуливаясь под ручку со своим духом Хаоса, мирно, - до поры, до времени, - почивающем в фамильном клинке. Острый взгляд блуждал по встречным прохожим, по переулкам, по особо темным местам улицы, где, как показывала практика, мог притаиться кто угодно и зачем угодно. Не то, чтобы у него был определенный маршрут, но покрывшийся корочкой снег приятно хрустел под ногами и бликами разбрасывал свет редких в этих местах фонарей . Навстречу человеку шла шумная компания, которая все никак не могла остановить празднование Последнего Дня Года, бурная попойка плавно перетекла в празднование Второго Дня Нового Года. Человек пять, три девушки, два юноши, убитые до состояния «мы любим всех» с гоготом налетели на Руиса. – Мужчина, - пьяным голосом начал один из юношей – С праздником тебя, брат, чтобы все было. – девушка шатнулась, но удержалась на ногах, остальные улыбались и улюлюкали: - Надо с нами выпить, чтобы все прошло хорошо в этом году, брат. – отпил из бутылки и протянул Руису, от бутылки пахло каким-то крепким спиртным. Девушки смеялись, второй юноша стеклянными глазами буравил стену ближайшего дома, судя по лицу собирался раскрасить ее содержимым своего желудка.
Duelist: ДМ: Под стальной боевой маской пролегла мягкая улыбка, и Руис Альмейда отклонил протянутую бутылку. – Спасибо, брат, мне уже хватит на сегодня… - И голос его был свойским и одновременно приносящим извинения: мол, ребят, честно, я б с вами так загулял, так загулял, но… Но уже умирал два раза и больше не хочу. И мягким отшагом-отступом мужчина скользнет в сторону, стараясь миновать компанию хохотавших девушек и буйных из-за алкоголя, кипящего в крови, молодых людей. Его будет ждать снежные улицы, отчаявшийся город, преступники – будущие жертвы Гарда, одна ведьма с теплыми боками, несколько врагов, еще меньше – друзей, и простая, человеческая жизнь с примесями магии, оттенками любви и намеком – на счастье.
ДМ: Duelist: Их было двое на самом деле. Он и она. Остальные были заманчивой иллюзией. У него были узенькие желтые глазки и широкий ощерившийся рот с рядом треугольных зубов: - Не уйдешь..- ощерилось создание. Она была похожа на сгорбившееся подобие тролля из детских сказок, только в уменьшенном размере. Кто эти существа – неясно, похитители судеб? Демоны? Ищущие новых творцов? Может они отдают таким вот путникам новые миры, а сами занимают их место? Нечего думать. Ощерившийся он с место лихо прыгнул на Руиса, норовя вцепиться ему в прямо в шею. Зубами.
Duelist: ДМ: Забавные, отметил Руис, улыбаясь. Все становилось намного проще. Лишившийся необходимости решать экзистенциальные загадки, мужчина в резком развороте выхватил из ножен фамильную шпагу, и проснувшийся Гард черным плетением сплел крепкий щит, отбросивший, видно, прыгнувшего Его назад. Альмейда плавно отшагнул назад, пройдясь рукой по своей маске, ощетинился в волчьем оскале, который, вместе с оскалом маски, делал этого смертного особо опасным для разной нечисти, и атаковал в выпаде, намечая четкую эстокаду в Его грудь. И не важно, что расстояния едва ли хватило, чтобы кончик клинка вонзился в плоть нечисти: об этом заботился Гард, ныне черным плетением срываясь с конца шпаги и острой иглой стремясь впиться в того, кто насылал на хозяина морок. Сам Альмейда не забывал присматривать и за второй нечистью, которая, видно, была женская пола. От этих жди большей беды.
ДМ: Duelist: Он рассыпался пеплом, как только коснулась его сила духа Хаоса, не то создания были не такими уж и страшными, не то просто так спасались, мало ли, куда он там сгорел. Впрочем, не будем отрицать, что у Дуэлянта стало одной проблемой меньше. Вторая проблема двигалась странно, размеренно и быстро, с ногтей ее капала ядовитого цвета резко пахнущая жидкость. Она дважды поменяла направление на 45 градусов, будто она прямая, можно было бы написать, что тварь сделала два разнонаправленных реверса. Так..просто движения, резкие и быстрые. Широкий замах когтистой лапы – распороть грудь Руиса.
Duelist: ДМ: Быстра, чертовка… Но далеко стояла от Альмейды, успевшего снова отпрыгнуть назад и взмахнуть шпагой, призывая свои черные магические плетения к обороне. В этот раз он просто закрутил шпагу, применяя более интересную, внезапно пришедшую ему в голову тактику: темные нити стали стелиться по земле, поземкой обвевая ее ноги, и в один из моментов, когда окончательно нагнали нечисть, просто крепко схватили ее за щиколотки, не давая продвинуться дальше. И вот тут уже, совершенно не улыбавшийся Дуэлянт сделал два резких шага вперед, на последнем – новый выпад с рассекающим ударом по шее-голове нечисти. Черные ленты, успевшие буквально за мгновение примкнуть к клинку, устремились в сумрачном веере, остром, как и само окончание шпаги, желая обезглавить прыткую шельму.
ДМ: Duelist: Кровь у твари была, как ни странно, бордовая. Тварь умерла быстро и качественно, забрызгав теплыми каплями Руиса, перепачкав его одежду и оставив на память три неглубокие борозды в районе живота. Несмотря на жидкость ядовитого цвета, которая была замечена на когтях существа, раны заживут быстро, без всяких воспалений. Тело твари растворится в сугробе за следующие минут семь. А Дуэлянт может идти к жизни, которую выбрал. Ведь впереди есть вино, женщины, враги. И в этом мире не убивают за измены. И солнце не такое уж и горячее, так, мелочи. Идти. Старательно загоняя звериный страх смерти, усиленный знанием, как это бывает, в темные углы подсознания и стараясь забыть, от чего он отказался, не вспоминать и не обдумывать правильность выбора. Надеемся, его силы воли на это хватит.
Duelist: ДМ: Опять живот. Вся проблема была в том, что там, немного сбоку, уже оставила отметины… гм, другая нечисть, поэтому Руис с плохо скрываемой гримасой боли чуть согнулся, уткнув шпагу в снегу и опершись об нее, и выдал нечто вроде: - Твою м-мать… - рассматривая взрезанную ткань куртки и прикидывая, сколько осталось до той квартиры, которую он снимал. Гард уже вплелся обратно в клинок, и мужчина, переваривавший события вечера, спрятал шпагу в ножны и распрямился, держа руку у живота и надеясь, что кровь не будет сверх меры хлестать. Мир без горячего солнца? Невозможность творить самому? Нет. На взгляд Руиса Альмейды, этот мир был интереснее всех прочих, которые нужно было создавать самому, потому что этот мир имел такие странные представления о дозволенности и могуществе, такие хрупкие рамки божественности и обыкновенности, такие неуловимые представления о жизни и смерти, что за одну только жизнь можно было стать нищим, графом, магом, богом, а потом честно умереть, если повезет. Умирать пока Дуэлянт не собирался, но твердо знал, что сделает это обязательно честно. Его сила воли, кажется, была в силах на это повлиять…

Отредактировано Вёльна (2012-01-03 04:22:08)

Подпись автора

Не могу простить моему прошлому, что оно у меня было.

Найди себе что-то свое, чтобы его отыметь.